Они разбудили меня в понедельник, в 4:40 утра. Вернее, уже во вторник. Я услышал странный звук, будто кто-то пытается оторвать жестяной экран на балконе.
И спросонья не сообразил, что вряд ли кто будет пытаться умыкнуть железки, ведь я живу на 17 этаже. А потому вышел, в чем был, на лоджию. Разумеется, в непосредственной близости злоумышленников не оказалось. Звук, однако, повторился, и я сообразил, что исходил он снизу. Оттуда, где возле гаражей – «ракушек», на дорожке, по которой люди по утрам и вечерам тянутся к метро, стояла черная «Волга».
«Волга» эта появилась недели две назад. Во вполне приличном состоянии, на ходу. Я даже догадывался, кто ее пригнал – есть у нас во дворе один любитель «Волг», у него их штуки четыре. По всей видимости, он их восстанавливает. Собственно, не важно, чья именно была машина. Важно, откуда шум, почему шум, да еще в такую рань!
Шум был именно оттуда. Три молодца в нежном хулиганистом комсомольском возрасте вертелись вокруг машины. Да не просто вертелись. Они молча, с необъяснимой яростью, с остервенением били по железу. Кулаками, ногами, задом. Прыгали на крыше, на капоте, на багажнике, швыряли в бока огромные булыжники. Позвонить, что ли, в милицию? Нет, не успею – уж очень быстро машина превращалась в кусок железа. Еще минута-две и они убегут. Тогда я схватился за камеру.
Так оно и вышло – через минуту все было кончено. Один из отроков, тот, что стоял на крыше, выкинул руку вперед и вверх в фашистском приветствии, очевидно, позируя фотографу, который мне не был виден, после чего спрыгнул, и вся троица неспешным шагом ушла во дворы.
Так я своими глазами увидел, кто курочит по ночам машины. Жаль, не довелось узнать, зачем. А интересно узнать – ведь не лень им было вставать в такую рань. Вот я и думаю, может быть, кто-нибудь узнает хотя бы одного из этих стахановцев? Но фото кое-где можно лица разобрать.